|
Балет «Утраченные иллюзии» на сцене Большого театра (часть II)
 Современная постановка балета «Утраченные иллюзии» - это ностальгия по эпохе сильных и простодушных чувств. Таков сюжет спектакля Ротманского, оказавшийся заключённым не в любовном треугольнике, как это обычно бывает, а в двух промежуточных балетах - «В горах Богемии» и «Сильфиде». Один из них является плодом возвышенной любви композитора Десятникова к Корали и новому слову в искусстве, порождённому ею, а другой - жалкая поденщина, созданная по заказу фальшивой Флорины. Однако хореограф в обоих случаях демонстрирует редкое на сегодняшний день мастерство, проявляющееся в мгновенном обозначении сюжетных линий, а так же свое отличительное чувство юмора и тонкость стилиста.
 Искусная манипуляция с живым, но далёким, прошлым балетного искусства способна вызывать волнение в значительно большей степени, чем бытовая история трафаретных представителей богемы. Зритель может заметить, что им досталось много движений и слишком мало хореографического языка. Танцы хореографа Ротманского на этот раз вышли настолько незамысловатыми, что центральное место в спектакле заняла музыка. Но и она более интеллигента, чем реально креативна. Десятников написал музыку, в которой нельзя не узнать творчества Десятникова. Её составные части из советской (включая Хачатуряна) и французской (включая Шопена) музыки завуалированы авторским слоем. В неё попали, точно так же как и в оперу на музыку Десятникова «Дети Розенталя», первоисточники, не причастные ни к балету советских времён 30-х годов, ни к творчеству Бальзака. Музыка, звучащая перед размолвкой Корали и Люсьена напоминает как две капли воды вступление к одной из сцен «Пиковой дамы».
|
